Когда наш день катания в Лааксе подошел к концу, Нино – малыш-инструктор из лыжной школы – предложил напоследок чего-нибудь выпить. Мы сели на круглую скамейку в Rock Bar (заведении под открытым небом, устроенном по принципу античной арены, только вместо гладиатора и быка в центре помещалась стойка бара) и уставились на частокол гор, прихлебывая из кружек дымящуюся жидкость.
Над горами неумолимо сгущался закат. Еще один день зимнего сезона 2011/2012 остался позади – если ты работаешь инструктором, для тебя эти дни похожи между собой как близнецы. Утром ты облачаешься в зеленую куртку, забираешь клиентов от школы, ведешь их к большой гондоле или, если та закрыта, к маленькой. По пути дежурный вопрос: «Давно приехали?». За ним неизбежно потянутся разговоры про снег. Озвучивая реплики этого ненаписанного, но известного всем сценария, можно дотянуть до вечера, особенно не замечая происходящего. Если, конечно, клиент не попадется любопытный.
«Я здесь живу как в пузыре», – сказал Нино и поставил кружку на скамейку. Как человек, который все детство провел в лагерях, к тому времени уже переставших называться пионерскими, я хорошо понимала, о чем он говорит. Жизнь в пузыре не отменяет реального мира – в конце концов, стенки у пузыря прозрачные, и всегда можно подойти, протереть их рукавом и вглядеться в мерцающую даль. Что там происходит? Кого-то выбирают в президенты, говорите? Всегда можно подойти – но почти никогда не хочется.
В лагере – или, как в нашем случае, на курорте – всегда хватает своих событий. Поверхностный человек может назвать их вечеринками для персонала, но в твоем внутреннем рейтинге по значимости они вполне сравнимы с выборами президента. Здесь свои герои и свои лузеры, свои красавицы и свои чудовища. Здесь проще быть счастливым, потому что все люди, которые тебе необходимы, – на расстоянии вытянутой руки.
«Своим «настоящим» друзьям я максимум раз в неделю пишу смс, – говорит Нино. – Когда они приезжают меня навестить, мне трудно избавиться от ощущения, что они здесь лишние. Потому что я знаю всех, а они никого». Это первый сезон Нино в Лааксе, но он действительно знает всех – и со всеми у него взаимная любовь, если судить по количеству объятий, свидетелями которых мы сегодня стали. На обдуваемом всеми ветрами леднике Vorab парень с дредами выскочил из своей будочки в одной фуфайке, только чтобы прижать Нино к сердцу. В январе у лыжной школы почти не было клиентов, и неделю Нино работал на подъемниках – отсюда и знакомство.
