Рене родился в 1961 году в Бриансоне. Его дед – путешественник и великий альпинист Эдуар Френдо, увлекался фотографией и часто в детстве и юности Рене часами вместе с ним проявлял диапозитивы и цветной kodachrome. Собственно, так он по-настоящему и проникся двумя главными страстями деда – фотографией и горными восхождениями. И преуспел в обоих этих занятиях настолько, что сегодня является одним из самых известных экстремальных фотографов во Франции.
Во всех этих восхождениях по отвесным скалам южной Франции и покорении других вершин по всему миру для Рене главным является не спорт. “Я давно понял, что основная движущая сила этих людей, упорно карабкающихся по горам – это любовь к природе, к этой планете, на которую нас, людей на какое-то короткое мгновение приглашают пожить. Мое увлечение фотографией помогло мне встретиться с большим количеством спорстменов-экстремалов – альпинистов и лыжников. Что меня по-настоящему восхищает в них, так это совершенство движений, на которое способно человеческое тело на пути к поставленной цели. В этом бесконечном удивлении, которое мне приносит природа и все мои сюжеты и приключения, я питаю свою жажду жизни и красивых картинок, а также не перестаю преклоняться перед людьми, связавшими свою жизнь с горами”.
Антарктика
С 2000 года я постоянно сопровождаю в экспедициях полярного путешественника, бельгийца Алэна Юбэра. Перемещаясь с ним из Арктики в Антарктику, мы стали большими друзьями. Алэн является основателем международного полярного общества, базирующегося в Брюсселе, и в частности, автором революционного по своей концепции проекта – базы на Antarctique Zero, проект которой был запущен в 2004 году. На станции Princess Elisabeth началось полноценное международное научное сотрудничество, которое полностью реализовало свою нулевую функцию.
Мое первое путешествие на белый континент Антарктики состоялось в 2000/2001 году. Целью этой экспедиции, помимо прочего, было покорить некоторые из знаковых вершин региона Квинс Мод Лэнд – мы даже обнаружили там ранее не изведанный, потрясающей красоты маршрут, ведущий на пик Холтанна. За три месяца мы прошли вместе с Алэном 220 км, достигнув полярной станции Ноймайер в заливе Атка, а затем вернулись на корабле, взяв курс на Полярную звезду. После этого невероятного путешествия в астральном лете с его бесконечным световым днем я не сомневался, что по крайней мере 10 следующих лет я наверняка проведу в астральном лете без конца и без края.
Моя работа на полярной станции – результат многолетнего опыта организации экспедиций на различные горные вершины по всему миру. География и цели моих поездок очень обширны – я сидел на одном месте на антарктическом плато в компании ученых из Японии и Бельгии, прокладывал маршруты между расщелинами в ледниках, разгружал экспедиционные судна, отправлялся в походы с гляциологами и другими учеными. В таких поездках просто жизненно необходимо уметь делать много всего разного и знать чем себя занять, когда дела кончаются. Вечно бодрствующее солнце, которое никогда не садится за горизонт, очень способствует увеличению дневной активности.
Во время похода на гигантский массив Сор Рондан в Квинс Мод Лэнд, я не уставал восхищаться “башнями” – гигантскими гранитными исполинами, изрезанными за миллионы лет нисходящими ветрами на многочисленные зубцы. Они практически идеально сохранились, несмотря на то что считаются самыми старыми на планете. Это место поистине самобытное. Мы проехали по этому потрясающему ледяному шельфу на снегоходах – вокруг на сотни километров простирался идеально отполированный глянцевый лед. В ту поездку индикатор километража на моем снегоходе стартовал на отметке в 900 км, а финишировал на 4500 км, в то время как пейзаж оставался неизменно ледяным.
Год назад я решил немного передохнуть, провести время со своей семьей и заново открыть для себя долину Шамони зимой. Снова лед и снег, скажите вы? Ну, похоже на то. Просто изменилось то, что в прошлом сезоне у меня появилась подруга и она по мне ужасно скучает во время моих долгих отъездов. А еще моя десятилетняя дочь Роман, давно привыкшая, что я подолгу пропадаю в экспедициях, тоже была ужасно рада тому, что я взял передышку.
Сейчас я занят новым проектом – я открыл небольшую гостиницу Gare des Glaciers (www.garedesglaciers.com) в здании старой нижней станции канатной дороги на Агюй дю Миди, построенной в 1924 году к Олимпийским играм. Она работала до 1936 года. Спустя несколько лет, после войны, ее снова открыли, но она служила скорее временной базой во время строительства новой канатной дороги. Начиная с сороковых годов, станция была заброшена. Это прекрасное большое сооружение из гранита, вырезанного полностью вручную. Прежний облик удалось воссоздать с помощью мэрии Шамони и Алана Юбера, который пригласил своих знакомых плотников, тех самых, которые построили вокзал принцессы Елизаветы.
В оригинальной версии здания вся южная часть постройки, откуда стартовала кабина, отсутствовала и я решил оставить ее тоже открытой. Этот потрясающий фасад теперь весь облечен в стекло – так что все комнаты отеля обзавелись невероятными видами из окон. Также стеклянная стена добавила довоенной архитектуре немного налета современности. Это место просто идеально для отдыха большой семьей. К нам также часто наведываются группы для занятий йогой, потому что панорамные окна в большом зале создают на редкость подходящую для практики атмосферу.
Сейчас наконец у меня есть время разобраться со своим фотоархивом, я также продолжаю сотрудничать с журналами. Мои съемки с 1987 года обеспечили мне неплохую коллекцию снимков и мне очень нравится приводить их в порядок. Вместе с подругой Коринн Серапьон мы готовили в этом году выставку в ресторане L’impossible в Шамони, на которой выставлены некоторые из моих любимых фотографий с белого континента. Особо дорога мне фотография, снятая в не самых удачных погодных условиях. Серое свинцовое небо, суровый климат и посреди всего этого неожиданный след человека – заброшенные деревянные сани, застрявшие во льдах.
Когда-то их оставили здесь японцы со станции dAzuka, покинувшие эти края из-за несовместимого с жизнью людей и оборудования пронизывающего ветра. Дующие здесь без перерыва злостные нисходящие ветра с востока, на пути которых нет ни одной горы, смогли победить даже стойких японцев. Я лишь добавил в кадр кусок порванной палаточной ткани, найденной там же, что бы как-то оживить эфемерным парусом этот пейзаж с пробиравшим до костей ледяным ветром и снегом. Это удивительное место, абсолютно вне времени, было расположено в 75 километрах от нашей станции. Ветер там дул, конечно, совершенно невыносимый – сдувал на ходу даже снегоходы.
Я уже испытывал похожие чувства в прошлом во время своих поездок в Арктику на острова новой Сибири, где мы натыкались на практически полностью заброшенные станции. Знаете, есть такие символические места, в которых человеку не выжить без специальной техники. И вот человек уходит и остаются эти неприкаянные свидетельства его давнего присутствия.
Своеобразный плот на снимке «Брошенные сани» очень хорошо отображает борьбу человеческих существ за выживание. Эта фотография получила первый приз на конкурсе, устроенном организацией COMNAP (Council of managers of national antarctique programmes) в Портлэнде в штате Орегон. «Сани» стали лучшими в категории «Места» среди трех фотографий в трех различных категориях. Так я получил призвание в профессиональном сообществе. Уважаемое жюри, «старые антарктические волки» были тронуты этой фотографией, так наглядно демонстрирующей человеческую уязвимость не только в подобных уголках планеты, но и глубоко внутри себя.
Восхождения
Я совершил очень много восхождений по всему миру, но больше всего меня впечатлили нетронутые территории необъятных размеров, которые я увидел в районе Камчатки, Арктики и Антарктики. Тот свет и те пейзажи, которые я там наблюдал, больше всего меня вдохновляют.
В 1987 году я ездил в Шотландию, чтобы подниматься в ледяные жерлова знаменитой горы Бен-Невис, самой высокой точки Британских островов. Тамошние ветер, палитра цветов и особенность света меня просто поразили. Я также был потрясен, увидев своими глазами в реальности все невероятные оттенки акварельной гаммы. К счастью, искусство фотографии позволяет передать все величие матушки-природы и показать дивную красоту таких мест.
Сделать хороший снимок в таких условиях – значит суметь выразить свои эмоции от места, в котором вы находитесь. Надо сказать, что эти эмоции порой бывают очень сильными и сложно поддающимися передаче. Не стоит недооценивать фотографию по части глубокого переживания, которое может вызвать удачный кадр. Так же, как и живопись, запечатленная на снимке эмоция может еще долго оставаться живой и пробуждать те же чувства, которые возникли у автора при созерцании этой сцены в момент съемки.
Прошлой весной я попал в Брюсселе на выставку фотографа Джеффа Уолла. Было представлено огромное количество работ, постановочных и сделанных в естественных условиях. Я смотрел на его снимки и много думал о фотографии, о жизни, о литературе, об искусстве. В тот момент я еще не знал, что эти фотографии были проданы по рекордным в истории ценам. Я вышел абсолютно потрясенный увиденным. Эти чувства меня потом еще долго не покидали.
Долина Шамони
У Шамони есть два мира. Во-первых, этот маленький городок привлекает многочисленных туристов, которых можно в большом количестве встретить прогуливающимися в бутиках и кафе города. Но Шамони также полюбился спортсменам-альпинистам, которые приезжают сюда не ради инфраструктуры города, а ради легендарного массива Монблан. Это горное образование с его внушительными габаритами – совершенно уникальное. Свет на высоте достигает максимальной интенсивности и неба окрашивается в неповторимый темно-синий цвет. К тому же, когда исследуешь Монблан внимательнее, понимаешь, что он совершенно необъятный.
Мне нравится, что здесь есть возможность покинуть пределы города пешком или на велосипеде и оказаться в окружении природы. Это дает жителям долины уникальный шанс сбежать в горы в любой момент и насладиться несколькими часами прогулки.
Для фотографа называться горцем – это словно запись в родословной книжке у собаки, подтверждающей породистость и чистоту расы: мол «хорошо переносит даже самые сильные морозы». Но это также означает и реальную близость к этим горам и знание того, что в них и по каким законам происходит.
Фотография
Я никогда не использую фильтры, возможности цифровых камер позволяют добиться любых световых условий и преобразить изображение с помощью различных эффектов. Я же предпочитаю не использовать эти функции и снимаю все, как есть на самом деле. Чем более естественно выглядит фотография, тем, на мой взгляд, лучше.
Leica m9 для пейзажей и Nikon или Canon для любых других целей. Все эти камеры одинаково хороши.
Когда вы попадаете в какое-то красивое место, вы зачастую начинаете сразу делать слишком много снимков. Это не страшно, это обычная история, но важно дождаться удачного кадра, быть всегда наготове, чтобы не пропустить «тот самый» момент для съемки. Для этого нужно по-настоящему любить делать снимки и любить то, что попадает в ваш объектив, и испытывать сильное желание поделиться этой любовью с остальными.
Частенько по утрам, во время прогулок пешком или на маунтинбайке, я делаю фотографии своим смартфоном. Теперь это делать очень удобно. Может быть, выходит не так идеально по качеству, как снятое на настоящую профессиональную камеру, но картинки порой получаются прекрасные. Использование новых устройств сильно повышает наши шансы поймать классный кадр, так что мой совет – не стесняйтесь использовать мобильные телефоны.
